У каждого человека есть на земле место, где он родился и вырос, где прошло его детство и юность. И это место называется малой родиной. И каждый человек, повзрослев, избрав свой трудовой путь, хочет быть полезным и нужным для своего родного уголка. Как говорит пословица, «Где родился, там и пригодился». 

Мне посчастливилось родиться в красивейшем уголке нашей Родины – в Псковской области. А моей малой родиной является город Великие Луки. Мой город очень мне нравится, и я его люблю. Это город со славной историей. Здесь живописная природа, много зелени, красивая река Ловать. 

Но не только этим славна наша земля. Она славится хлебосольными и добрыми людьми. Но ещё Великие Луки известны тем, что здесь живут земляки-старожилы, которые в годы «лихой годины» защищали нашу Родину от немецко-фашистских захватчиков. Их осталось совсем мало, но они являются связующей нитью между героическим прошлым и нашей современностью. 

Мне хочется рассказать о человеке, который не только прожил большую часть своей жизни у нас в Великих Луках, но и в годы Великой Отечественной войны был в плену в фашистской Германии. Это Васильева Нина Александровна, человек с большой буквы, который пронёс любовь к Родине через всю жизнь, хотя не всегда в этой жизни всё было хорошо. 

22 июня 1941 г. фашистская Германия напала на Советский Союз. Гитлер был решительно настроен разрушить советскую Россию. Руководство фашистской Германии особенное внимание уделяло оккупации Украины. Богатая продовольствием, природными ресурсами, а особенно работящим народом, Украина была очень ценна для захватчиков. «Славяне-рабы» - это было любимым выражением Гиммлера. Он всюду говорил, что их нужно использовать как рабов для немецкой культуры. Славяне должны были работать, работать и еще раз работать на немцев. Предполагалось уничтожить русских, поляков. 

Украина принимает коварный удар врага. Героически оборонялись пограничники. Некоторые пограничные гарнизоны количеством 40-50 человек удерживали рубежи обороны 2-3 дня, хоть гитлеровцы планировали захватить эти пункты за 15-30 минут боя. 

В начале июля 1941 года немцы без боя на мотоциклах въехали в поселок Глобино Полтавской области. Украина очень быстро оказалась захваченной фашистами. Они наступали легко и быстро, первыми ехали на мотоциклах разведчики. Затем остальные войска. Многих односельчан Нины выгоняли из домов, а там стали жить фашисты. Почти сразу стали на станцию приводить наших военнопленных, местные жители носили им початки кукурузы. А вскоре фашисты начали отлавливать молодежь и отправлять её в Германию. Шестнадцатилетняя Нина убежала к бабушке, у которой пробыла только несколько дней: есть было нечего, и бабушка отправила внучку домой. Путь в 30 километров проделан дважды. 

Вернулась домой к мачехе (отца, Белова Александра Никитича, еще до войны как вредителя советской власти арестовали и посадили в тюрьму). Вскоре ночью в дом вошли полицаи и приказали собираться. Мачеха успела сбегать к соседям за сапогами: ведь своих не было, после ареста отца жили очень бедно. С улицы забрали всего четырех: двух девчат хорошо знала, а третья была малознакомая пожилая женщина. Сразу погрузили в вагоны-теплушки и повезли. Ужасные условия транспортировки глубоко врезались в память тех, кто остался в живых. Я нашел стихи, сохранившиеся случайно. Их написал человек, которого в далекие военные годы везли в плен, в Германию: 

Сегодня для них подвели эшелон. 

Обыщут их, сунут в вагон, 

И будет больных и страдающих стон 

Размеренным стуком колёс заглушён..

И думает пленный, прижавшись к стене 

Вагона, склонившись, устало, 

Как будет он жить в незнакомой стране,

И холод от страха бежит по спине... 

Как рассказывала Нина Александровна, ехать было действительно тяжело. Народа много, тесно. Вместо туалета в вагоне была бочка, которую выливали очень редко. Однажды на каком-то маленьком перегоне одну из девчат отправили охранники выливать бочку. Девушка, пока выливала, замешкалась и отстала от поезда, долго бежала за составом и кричала, чтоб остановили: ей было страшно оставаться одной в незнакомом месте, а все ей завидовали. Первая остановка – Варшава. Там был пересыльный лагерь. Здесь пленных раздели, обрили наголо. Это делали потому, что фашисты очень боялись вшей. Одежду отправили в камеру для горячей обработки. После этой процедуры многие вещи были испорчены, из теплых вещей с собой был овчинный полушубок, который пришлось выбросить. Вновь погрузили в товарняки и повезли в Германию, в Вестфалию. 

Вестфалия – это одна из крупнейших федеральных земель Германии, расположена на западе ее территории. Там отвели за колючую проволоку, в темные бараки, которые на ночь запирали. Деревянные бараки были на больших сваях. Спали на деревянных двухъярусных нарах, без постельного белья. Отопления не было, и, чтобы ночью не замерзнуть, тесно прижимались друг к другу. Всех одели одинаково: зеленые платья с нашивкой «ОСТ» на спине и рукавах. Утром разводили по работам. Некоторых девушек отводили к хозяевам на работу. А остальных вели на завод, где на станке вытачивали детали, а потом грузили тяжелые ящики на транспорт. 

На ногах у пленниц, по воспоминаниям Нины Александровны, были выдолбленные из деревяшек ботинки – ковки. Идти в них очень тяжело, город ещё спит. Колонна гулко топает по асфальту, иногда открываются окна и раздается крик: «Руссишшвайн!». Многочисленные документы свидетельствуют, что официальная пропаганда убеждала немцев в расовой неполноценности русских пленных, внушала мысль об уничтожении «славянского недочеловечества», призывала к грубому обхождению с пленными, населению навязывалось анти славянское настроение. Местные газеты писали о славянах самое плохое: обвиняли их в распущенности, неряшливости, в варварстве. 

Жизнь пленных - тех, кто выжил, - до самого освобождения протекала в условиях тяжелого труда и принудительной работы. Основным принципом было «выжать из пленных такую производительность труда, какую только возможно выжать». От пленных требовалась работа и еще раз работа - при минимальных затратах на их содержание. «Труд русских пленных должен быть хорошим, тяжелым и прилежным»,- так говорилось в официальных инструкциях и памятках. Рабочий день продолжался 10-12 часов с получасовым перерывом пополудни, а начинался обычно в 5 часов утра. Кормили только один раз в день – небольшой черпак брюквы, варенной кубиками. Никакого хлеба. И так каждый день, изо дня в день, почти 4 года. Бани не было, в бараке находилась каморка с ледяной холодной водой, где девушки и женщины мылись. У всех были вши, по вечерам ловили их друг у друга в головах и под мышками. А рядом с бараком, за проволокой, речка. Все мечтали о том, чтобы нормально вымыться или хотя бы выкупаться. Календаря не было. Никто не знал ни числа, ни дня недели. 

С 1943 года начались бомбежки. Англичане часто стали бомбить немецкие города. Однажды, вспоминает Васильева Н.А., сидели после работы и услышали пленницы, что летит много самолетов. Началась бомбежка. Страшные взрывы. Шум. Грохот. Бараки с пленными ломало как спичечные коробки. Вдруг потоки воды. Нина с подругой успела забраться на верхние нары. Доски падают. Одна из сломанных досок попала девушке в бедро, потекла кровь. В потолке барака дыра, и видно, как самолет скидывает бомбы. Многие плакали, кричали, прощались с жизнью, вспоминали родной дом. Кто-то кричал о конце света. Нина стала пить воду, думалось, что так быстрее погибнет и прекратятся муки. От взрывов большие волны, одна из которых, высотой примерно 20 метров, захлестнула девушек. Подруга Галя не выплыла. А Нина с детства умела хорошо плавать, может быть, это спасло. Очнулась недалеко от лагеря без сознания. Вскоре охранники начали собирать оставшихся в живых пленных. 

Официальные данные о потерях в этих местах никогда не публиковались, по примерным подсчетам, эта цифра оценивается примерно до 1200 гражданских лиц, в том числе и девушки из лагеря, в котором размещалась молодежь, прибывшая с территории Украины. Лагерь, который находился в низине, полностью смыло водой: англичане разбомбили плотину. Пострадал и город. Материальный ущерб, причиненный электростанциям, водным сооружениям, резервуарам с запасами воды, железнодорожным и шоссейным мостам, промышленным объектам и жилым зданиям, улицам, дорогам и сельскохозяйственным предприятиям, был огромным. 

Вскоре после бомбежки оставшихся в живых изможденных девушек и женщин собрали в каком-то одноэтажном мазаном доме. Бумазейные платья от воды расползлись. Потом, как рассказывает Нина Александровна, пленниц привели в какой-то подвал. Богачи туда прислали старую одежду. Разрешено было выбрать по одному платью. А они как мешки. Продолжали водить на работу. Пленные девушки стали расчищать последствия бомбежки. На месте лагеря ил, из которого вытаскивали части тел погибших и хоронили их. 

Нина с одной из девушек, Машей, решила убежать: во время очередной бомбежки всем велели прятаться в горах, а девушки на четвереньках поползли от временного лагеря, который уже не был обнесен, как раньше, колючей проволокой. Далеко уйти от бараков не смогли. Их поймали и вновь заставили работать. Наказания не было: нужны рабочие руки. Раненая нога очень болела, никто медицинской помощи не оказывал. 

Освободили советских пленниц американцы. Всех бывших пленных советских женщин и девушек посадили на какие-то плавучие танки и переплавили через Эльбу в пересыльный лагерь. Военврач, осматривавший девушек, предложил Нине остаться работать на продпункте в Германии. Она согласилась, так как не знала, жив ли дома кто. Письмо туда отправила сразу же после освобождения. 

Продпункт – это полевая столовая на одной из станций: везли солдат на фронт и с фронта, и для них было организовано горячее питание. С фронта в первую очередь ехали домой пожилые солдаты. Там, в Германии, на продпункте, познакомилась с Борисом. Борис Васильевич Васильев - её ровесник. Он охранял составы при комендатуре. Дождалась мобилизации его, и вдвоем приехали сначала в Минск, а оттуда дослуживать под город Молодечино в Белоруссии. А затем уже поехали в родной город Бориса Великие Луки. 

Нина Александровна рассказывала мне и о Борисе Васильевиче. В начале войны его часто принимали фашисты за партизана: был он высокий, казался уже совершеннолетним. Потом он сам ушел в партизаны, оттуда призвали в армию. Воевал на передовой. В Германии был ранен в ногу, и весь конец Великой Отечественной войны пришлось провести по госпиталям. «Ты счастливый: точно будешь жить»,- сказал один из сослуживцев. А когда Борис с Ниной возвращались домой, в Россию, то случайно встретили командира артиллерийской батареи, под руководством которого воевал великолучанин. Командир сказал, что весь их расчет погиб. 

Пока Борис дослуживал, Нина, получившая наконец письмо от мачехи, съездила в родные места на Украину. Мачеха рассказала, что при отступлении фашисты сожгли почти весь поселок: подносили к крышам, покрытым соломой, факел, и дома сгорали моментально. Мачеха вместе с детьми жила в маленькой землянке, а с ними вместе там же находился и теленок. Очень плакала при встрече с Ниной в Глобино мать погибшей подруги Гали: «Где ж ты мою Галю оставила?!» 

Когда Борис с Ниной приехали в Великие Луки, то сразу же пошли работать: Борис в депо, а Нина в типографию. Днем работали на своих предприятиях, а после трудового дня и в выходные работали на расчистке разбомбленного города. В городском парке, где мы любим сейчас отдыхать, были яма на яме. Жители Великих Лук засыпали их, убирали поломанные деревья и сажали новые. Трудовой героизм великолучан, их энтузиазм, горячее желание восстановить разрушенное войной, помогали возрождать город на Ловати, который в 1945 году был включен в число 15 древнейших городов, подлежавших первоочередному восстановлению. Здание типографии было там, где сейчас. С улицы по лестнице поднимались на второй этаж. Отопления не было, под ногами шныряли крысы, туалет на улице. Работали в три смены. Автобусов не было, ходили пешком. Жила Нина Александровна в районе Мебельного комбината, поэтому приходилось идти через весь город. Людей не боялись, а страшно было встречаться со стаями голодных собак. От голода страдали и люди. В 1949 году в типографию пришла работать моя бабушка, Тишакова Тамара Сергеевна. Молодые женщины Нина и Тамара сразу же подружились, свою дружбу сохранили на всю жизнь. 

За свой добросовестный труд Васильева Нина Александровна не раз была награждена почетными грамотами, денежными премиями, удостоена звания «Ветеран труда». Сейчас Нина Александровна живет в Великолукском доме ветеранов. Когда приходишь туда, то сразу видишь стенд, посвященный ветеранам Великой Отечественной войны, труженикам тыла, узникам. Я всегда горжусь, рассматривая фотографии супругов Васильевых. 

В нашей стране ужас плена довелось испытать 6 миллионам человек, и лишь 1,5 миллионам дано было его пережить. Эти люди заслуживают того, чтобы их помнили, памяти заслуживают и живые, и мертвые. И прежде всего - памяти соотечественников. Но особой памяти заслуживают женщины, пережившие войну. У русской поэтессы Валентины Чепурновой есть замечательные стихи: 

Женщины те, что войну пережили, 

Памяти книгу вы все заслужили, 

Вам покланяться, как воинам надо, 

Вам по заслугам мужские награды. 

Память доносит до нас имена тех, кто своим бесстрашием, мужеством и беспредельной любовью к своей Отчизне доказал не словом, а делом свою любовь и верность Родине и её народу. Девятое мая тысяча девятьсот сорок пятого года – дата общеизвестная. С одной стороны, она – великая, историческая, с другой – торжественно-скорбная, трагическая. В судьбах многих людей она оставила свой след. Да и не только в судьбах людей. В целом – в судьбе страны, народа. Всё дальше уходят от нас дни великих сражений. Всем нам нужно в наших непростых буднях найти время для того, чтобы освежить в памяти то, что произошло с нашими родными в те годы. 

Слушая рассказы бабушки Нины, читая книги о войне, я еще раз убедился, что война – это страшно, жутко. И чтобы она не повторилась, чтобы не было третьей мировой, мы должны знать правду и хранить память о старших поколениях.